Внутри всего потряхивает от стремительности произошедшего, а в голове засела мысль о том, что, если бы не пробили коридор с ботом, отчего вышел воздух, нас вполне могло размазать по стенке. Плавающие крупные красные капли крови бойца, успевшие уже замерзнуть, только подтверждают наше везение.
Кое-как выпрямляюсь в пространстве, пытаясь сориентироваться. Три бойца, включая тихо ругающегося по связи капитана Строана, медленно приходят в себя. Я же скользнул вверх, пытаясь оглядеться.
Все еще продолжающийся бой, в котором были задействованы небольшие яркие точки, то и дело перемещающиеся в черном пространстве, абсолютно не радовали. Уж слишком большое расстояние, чтобы мы могли добраться. Вот если бы где-то поблизости была спасательная капсула…
– Капитан, у вас есть данные по десантным ботам и о точном их размещении? Предлагаю не терять времени и попытаться добраться до одного из них, – проговорил я, медленно поворачиваясь в пространстве и прикидывая возможный маршрут.
– Да, думаю, что смогу найти один, – немного подавленно и вяло ответил Строан, пытаясь встряхнуть одного из бойцов, замершего на месте без движения. Спустя секунду я замечаю раздробленную руку, зажатую деформированной обшивкой, и понимаю, что даже если броня успела закрыть пробоину и напичкать бойца стимуляторами, долго он не протянет без помощи. Его напарник уже примерялся чудом уцелевшим плазменным резаком, готовясь отрезать конечность – это было явно легче и быстрее, чем пробиваться через спрессованный металл. Инструмент вспыхнул. Если боец и кричал, то без связи я ничего не слышал, и эта операция проходила в зловещей тишине под тяжелое дыхание капитана.
– Готово, пойдем, – скомандовал тот, аккуратно поворачиваясь и придерживаясь за окружающие предметы. – Нам туда, – махнул он в сторону остатков крейсера и, не дожидаясь, ответа, оттолкнулся, отправляя себя в короткий полет. Его тело с силой ударилось об изломанную обшивку, и его чуть не отбросило назад, но Строан успел ухватиться руками, удержав себя. Зажатая винтовка немного мешала, но убирать ее он не спешил. За ним тут же последовал второй боец, ловко рассчитав силу толчка. А вот у раненого это не получилось. Неуклюже попытался толкнуть себя в нужном направлении, но его тело, напичканное по самое не могу стимуляторами, чуть не улетело в открытый космос. Но тут уже мой телекинез ухватил его, притянув к остальным.
– Страхую, – коротко бросил капитану, зависая рядом. Тот молча показал большой палец и продолжил стремительное перемещение по останкам разрушенного крейсера. Чем дальше мы продвигались, тем меньше вспышек мерцало вокруг. Часть из них то и дело исчезали, сигнализируя об очередном уничтожении одного из кораблей. Но бой все не утихал. Один из малых кораблей из палубной авиации пролетел совсем близко, прикрываясь тушей уничтоженного корабля от вражеского огня с находящегося не так уж далеко линкора. Почти сразу новый мощный удар пришелся на корпус, изрядно встряхнув нас. В очередной раз пришлось помогать раненому не отправиться в продолжительный полет, который вполне мог закончиться в атмосфере ближайшей планеты. А той, кстати, тоже изрядно досталось. Отчетливые следы орбитальной бомбардировки виднелись на поверхности – черными затянутыми пятнами на фоне продырявленных воздушных масс.
Отвлекшись на разглядывание открывавшегося вида почти полностью коричневой планеты с редкими островками синевы, я прозевал момент атаки, благо интуиция в который раз предупредила о приближающейся опасности. Вспышка заставила резко пригнуться, распластаться на обшивке. Короткая очередь бьет совсем близко, прямо по нашей сгрудившейся группе. Почти все успевают среагировать, но не однорукий. У раненого вспыхивает щит, гася первое попадание, а затем его буквально утыкивают многочисленными пулями. Его безжизненное тело только начинает медленно всплывать над корпусом корабля, а мы с капитаном, не сговариваясь, одновременно подымаемся с обшивки, попутно открывая огонь.
Засевшие враги неожиданно оказываются многочисленными, но никого это не останавливает. Первые мои заряды сбивают руку ближайшего, пробивая щит, а затем и броню. Противник непроизвольно отталкивается от корпуса, пытаясь прикрыть руку, но я уже целюсь в другого. Стреляем мы почти одновременно, но только почти. Мои выстрелы на мгновение раньше сносят его щит, чтобы в момент, когда тот исчез, уже впиться в забрало шлема. Прицел врага уходит в сторону, а тот пытается пригнуться, но броня на шлеме не выдерживает. Вспышка интуиции заставляет сделать неожиданный ход – оттолкнуться от обшивки, взмывая над полем боя. Сразу двое бьют в то место, где я был секунду назад, а я уже стреляю в ответ. Мне тут же вторят мои оба уцелевших союзника, расстреливая отвлекшихся врагов. Успеваю снять щит еще одного, как рядом мелькает стремительный силуэт. Машинально толкаю себя телекинезом вниз, пытаясь уйти куда-то, но интуиция внезапно кричит об опасности.
В следующий миг орудия линкора находят верткую цель, сжигая плазменной пушкой большую часть ее корпуса. Мощь такова, что энергетический щит небольшого корабля словно и не пытается сопротивляться, а оставшийся после попадания обрубок мгновенно теряет управление и на всей скорости врубается в уничтоженный крейсер позади засевших врагов. Уже изрядно пострадавший корпус сминается, от чего часть противников срывается с него, отправляясь в полет. Но вместе с ним и десантный бот, до которого мы не добрались всего метров пятьдесят.
– Отталкивайтесь к боту! – не задумываясь, кричу я, открывая беспорядочный огонь по оставшимся врагам. Успеваю убить одного, прежде чем мои союзники включаются и следуют моим словам. Чертов капитан с его обрезанной связью! Хочется отчаянно ругаться, когда я понимаю, что оставшаяся тройка врагов уже пришла в себя и явно целится в меня. А ввиду того, что я просто завис над корпусом без всякого прикрытия, жить мне осталось несколько мгновений. Мозг судорожно ищет варианты, а я уже действую. Короткая очередь сносит щит одного из врагов, а спустя миг телекинетический удар толкает его прямо в напарника. Пока те пытаются сориентироваться, пытаюсь достать последнего, но противник уже ведет огонь в мою сторону.
Телекинезом смещаю себя, но поздно. Первые же заряды сносят щит, а следующие впиваются в грудную броню, оставляя отчетливые и глубокие следы. Не успеваю выругаться, как во врага бьют капитан и мой союзник, в два ствола разнося энергетическую защиту того, а затем и броню, добираясь до тела. В голове висит осознание, что еще одно попадание, и моя защита бы не выдержала… Молча, что есть силы выталкиваю нас троих в сторону успевшего немного отдалиться десантного бота, вырванного прямо с куском обшивки, к которой он пристыковался. Очнувшиеся враги начинают снова стрелять, но я напоследок телекинетическими ударами отправляю их в полет прямо в космос, заставляя больше сосредоточиться на собственном выживании, чем на нашем убийстве.
Притянув поближе своих союзников, я что есть силы тяну нас в сторону бота. Черное пространство скрадывает расстояние, но через пару минут нам удается достигнуть цели. Затолкнув туда вначале этих двоих, я следую за ними, закрываю распахнутые створки десантного корабля и окончательно отсекаю нас от космического пространства, прячась за толщей обшивки бота. Броня, хоть и приспособлена к нахождению бойца даже в таких условиях, все же создана не для этого. Застывший в центре бота капитан, оборачиваясь на мгновение, произносит: «Спасибо», – и сразу же его фигура устремляется в пилотское кресло, намереваясь завладеть управлением. Второй боец переводит дух, с некоторым замедлением закрепляясь в фиксаторах.
– Куда теперь, Строан? – прямо спрашиваю я, протискиваясь в кабину вслед за капитаном. Тот, на мгновение замолчав, все же отвечает:
– В линкор, мы еще не закончили.
Двигатели бота вспыхивают, направляя его, а я же с трудом сдерживаю ругательства. Это чертова клиника!
– Тебе еще не хватило? У тебя от экипажа остался один человек, какое, к черту, продолжение?